Лексика (слова) произведения Пушкина «Песнь о вещем Олеге»

Пушкин, создавая свои бессмертные произведения, всегда тщательно подбирал слова.

По его черновикам видно, что над одной-единственной лексической единицей писатель мог размышлять долго, методично вычеркивая неподходящие варианты, пока не находил нужный.

С другой стороны, великий классик выступал за максимальную доступность литературы, говоря о том, что тексты должны быть понятны любому читателю. Следовательно, состоять вовсе не из слов возвышенной лексики, а из обычных, иногда даже просторечных, тех, которые принято использовать в повседневной речи.

С этой точки зрения, очень интересно взглянуть на лексику «Песни о вещем Олеге» – авторской баллады на летописную тему, в тексте которой, так или иначе, Александру Сергеевичу пришлось использовать старославянизмы, архаизмы и историзмы.

А для чего?

Ответ прост: чтобы создать соответствующую замыслу атмосферу и погрузить читателя в те стародавние времена.

Отметим сразу, у Пушкина это поучилось виртуозно!

Старославянизмы и архаизмы, конечно, встречаются в тексте «Песни о вещем Олеге». Но, во-первых, их не так уж и много, а во-вторых, автор использует понятные, узнаваемые слова, которые не вызывают никакого недоумения:

«отмстить»,
«волхв»,
«чело»,
«старец»,
«пращ»,
«позлащеное»,
«дружина»,
«сеча»,
«кудесник» и т.д.

Они настолько органично вплетаются в ткань повествования, что легко создают нужный художественный эффект: читатель сам не замечает, как погружается в атмосферу баллады.

Кроме того, не забываем, что сам Александр Сергеевич определил жанр произведения как «песнь». По сути, это своеобразная ода, относящаяся к высокой литературе.

Следовательно, по всем канонам, существующим на то время, произведение должно было быть написано возвышенным, торжественным языком. Старославянизмы относились как раз к этому пласту литературной лексики.

Однако Пушкин, условно соблюдая требования одического стихосложения, намеренно отступает от его законов.

В тексте «Песни» появляются простые, бытовые слова, которых там просто не должно было быть. Но они настолько органичны, что не вызывают никакого противоречия:

Пирует с дружиною вещий Олег
При звоне веселом стакана.
И кудри их белы, как утренний снег
Над славной главою кургана…
Они поминают минувшие дни
И битвы, где вместе рубились они…

Практически вся строфа написана обычным, разговорным языком, без каких-либо литературных изысков. Пушкин как будто рассказывает нам историю, пусть и в стихотворной форме.

В этом заключается новаторство русского классика: максимальное приближение текстов (а тем более поэтических!) к разговорной, простой речи.

Следуя народным традициям, автор включает в текст образные сравнения, красивые эпитеты, яркие метафоры. Язык «Песни» становится выразительным, живым.

В этом плане он сильно приближается к произведениям фольклора, которые так любил Пушкин.

Например, олицетворения, больше свойственные сказкам, былинам:

«ковши круговые, запенясь, шипят» (тут еще и ассоциация со змеей, ужалившей князя),
«лукавый кинжал»,
«правдив и свободен их вещий язык» и т.д.

Есть в стихотворении и сравнения:

змея – черная лента,
седые кудри – утренний снег.

Эпитеты делают текст художественно точным:

«на светлом челе»,
«вещий Олег»,
«грозная броня»,
«неразумные хазары»,
«мудрый старец».

Метафоры добавляют поэтичности, красоты:

«годы таятся во мгле»,
«славная глава кургана»,
«села и нивы… обрек мечам и пожарам».

Как мы видим, пушкинская «Песнь о вещем Олеге» отличается образностью и яркостью, но вместе с тем, не перегружена тяжеловесной, устаревшей лексикой, усложняющей понимание текста простым читателем.

Это действительно художественное, поэтическое произведение, написанное доступным, органичным и невероятно красивым языком, от которого захватывает дух.

В таком тонком умении играть словами проявляется вся сила необычного таланта великого русского классика.