Почему Пушкин заканчивает роман «Евгений Онегин» реализмом
Роман «Евгений Онегин» имеет реалистическую концовку.
Переход Пушкина от романтизма к реализму наметился ещё в начале 1820-х годов. К началу работы над романом взгляды поэта на художественный метод резко изменились. Ушли в прошлое образы его «южных поэм», ушла патетика и исповедальность. Факты пушкинской биографии способствовали этому.
С начала 20-х годов Пушкин проводит чёткую границу между собой и своими героями, не отождествляя себя ни с тоскующим романтиком Алеко, ни с другими персонажами-свободоискателями.
В лирических отступлениях «Евгения Онегина» подробно говорится о том, что мятежный жар страстей для поэта – в прошлом. Отныне есть образ Автора, и есть его герои: Онегин, Ленский, Татьяна, Ольга…
Романтическая разделённость мира на два противоположных полюса: низкое и высокое, земное и возвышенное; поэтическая страстность, вера в идеалы дружбы и любви; поиск путеводной звезды – все эти прекрасные, но оставленные в прошлом личностные черты Пушкин отдаёт по наследству Ленскому. Что ж? Ему всего «осьмнадцать лет» — ему это простительно.
По мнению многих литературоведов, гибель Ленского от руки Онегина символизирует прощание Пушкина с порой романтизма, знаменуя неизбежный отход общества от идеалистических ценностей.
Трудно сказать, легко ли «далась автору» сцена гибели Ленского, в котором было так много его собственных черт.
Вероятно, нет. Но Пушкин признавал неизбежность такого приговора. Неуязвимое равнодушие в человеческой жизни очень часто побеждает ранимый идеализм.
В авторских характеристиках персонажей намечается преобладание реалистической манеры письма.
Пушкину свойственны ирония, любовь к детали (описание кабинета Онегина, его неравнодушие к маникюру), внешняя объективность.
Лишь иногда (как в случае с Татьяной) поэт сопровождает сдержанное описание развёрнутым комментарием, выдающим его неравнодушие к герою.
В последней главе «Евгения Онегина» Пушкин достигает вершин художественной правды. Он несколько раз переписывает финальную сцену разговора Онегина и Татьяны, понимая, что это – финальный аккорд повествования.
В романтическом произведении тут не обошлось бы без остросюжетной концовки в духе побега Татьяны от мужа или самоубийства Онегина от постигшей его любовной неудачи.
Однако у Пушкина не так:
И он не сделался поэтом,
Не умер, не сошел с ума…
Их диалог трогателен, он сопровождается неподдельным драматизмом (Онегин бледен, Татьяна плачет). Но этот драматизм – подлинный, ведь то, что мы видим – лишь вершина айсберга.
Всё пережитое Татьяной осталось в прошлом, и её слёзы – лишь зримая часть огромного душевного смятения, великой боли, которая изменила её жизнь. Онегин же становится порывистым, страстным, живым – не похожим на себя прежнего. Мы знаем, что так делает любовь, преображая человека.
В сцене последнего разговора герои словно встают в полный рост, чтобы мы могли в последний раз рассмотреть их.
Реализм концовки в том, что жизнь расставляет всё на свои места, наказывая виноватых тем же образом, каким они когда-то ранили окружающих.
Онегина наказывает не Татьяна, а сама судьба. Ведь его прежнее легкомыслие, его страх потерять «постылую свободу» привели его к слишком позднему прозрению.
Правда сцены ещё и в том, что Татьяна по-прежнему любит Онегина и по-прежнему не скрывает этого («Я вас люблю, к чему лукавить…»). Но теперь она связана узами брака, а измена для неё невозможна.
Завершая роман подобным образом, Пушкин провозглашает важную художественную истину: реальная жизнь с её живыми уроками намного драматичнее, чем вымышленные коллизии, создаваемые человеческим воображением.
Подлинная красота заключается в правде жизни и верности её изображения.